Л.Н. Толстой – публицист и писатель
Лев Николаевич Толстой свои публицистические статьи считал важнее, чем его художественное творчество. И считал, что художественные произведения для него являются как хобби и частично, как возможность заработать денег.
Пифагора знаем только как математика, так же мы и Льва Толстого знаем только как художественного писателя.
Публицистическое наследие Толстого огромно. Перу писателя принадлежит 290 статей и трактатов, из которых 164 были завершены. В его лице русская публицистика поднялась на огромную высоту. Никогда слово писателя не находило такой, поистине всесветный резонанс, какой имели многие выступления Толстого. Его голос звучал на весь мир.
Могучая мысль Толстого преодолевала все преграды и находила отклик среди лучших людей мира. Эмиль Золя, Анатоль Франс, Бернард Шоу, Ромен Роллан. Они писали: «Никогда еще подобный голос не звучал в Европе. Нам было слишком мало восхищаться творчеством Толстого: мы жили им, оно было наше. Наше - жгучей жизненностью, своей юностью сердца. Наше – своим обличением обманов цивилизации, своим реализмом».
«Пройдут века, писал Толстой, и мы найдем то место, которое вы будете занимать в истории; но вперед знайте, что то, что вы любите, не безусловно прекрасно, и то, во что вы верите, не безусловно справедливо; но забавляйтесь, дети, - ваша Любовь и вера найдет себе место и приложение».
Реакционные круги русской церкви яростно травили Толстого как богоотступника, продавшего душу антихристу. Они, как известно, отлучили Толстого от церкви и предали его анафеме. Отлучили такого человека, который всю свою жизнь боролся против захватнических войн, колониального разбоя, грабежа, террора, насилия, рабства, жестокости, угнетения и был озарен благородной идеей служения народу?
За какие такие великие грехи отлучили его от церкви? Его, скорее, надо было причислить к лику святых, чем отлучить. Отлучение Льва Толстого от церкви – позор русского православия. При составлении этой книги решил частично выяснить, в чем же «вина» Толстого?
В 1882 году в России появилась тайно передававшаяся из рук в руки толстовская «Исповедь». Она произвела на читателей неизгладимое впечатление. Никогда со времен «Исповеди» Руссо не появлялось человеческого документа, в котором искренний и бесстрашный рассказ о духовных исканиях личности сочетался бы со столь беспощадной критикой окружающей действительности.